Авг 242013
 

(Предупреждение. Эта история полностью правдива. Ни одно совпадение с когда-либо жившими людьми либо случившимися событиями, не является случайным)

Жил-был один летчик. Шла война, и летчик вел войну. Позже он перенес тяжелое ранение, и его комиссовали. Он уехал в небольшой город и там жил. И вот в один прекрасный момент он пошел на рынок…

Нет, не так. А ах так:

Дело было во время Величавой российскей войны в городке Сталинске (сейчас Новокузнецк). Там жила-была семья эвакуированных из Харькова. Папу, Ивана Львовича, в 1941 году, когда германские войска наступали на Харьков, переправили со всем его отделом строительного института в Сталинск, чтоб в кратчайшие сроки допроектировать и выстроить дюралевый завод (будущий НкАЗ). Его супругу звали Нина Федоровна, и у их было четыре малышей — мальчишка Юрка, мальчишка Сашка, мальчишка Сережка и девченка Таня. Юрка был старшим. Весной 1944 года, когда и произошла наша история, ему было 13 лет. Первую военную зиму и ужасный голод он запомнил на всю жизнь — семья жила лишь на то, что давали по карточкам, малыши выглядели, как скелетики. Позже стало полегче — весной посадили огород, выменяли за привезенные из Харькова вещи и мамины кольца поросенка, отцу за окончание проекта завода дали премию, удалось приобрести корову.

Жили они в древесном флигеле, а соседнюю комнату занимал тот комиссованный летчик. Он играет в этой истории главную роль. А все поэтому, что летчику выдавали в комендатуре неплохой паек, в каком бывали и ценные продукты — поставлявшиеся по ленд-лизу южноамериканская тушенка, шоколад, апельсины. Собственной семьи у летчика не было, и он разрешал соседским детям, в том числе и Юрке, приходить к нему, брать и все есть, что понравится. А дверь он запирал лишь на ночь — тогда все так делали.

Это была преамбула. А сейчас амбула.

Весной 1944 года Юрка погибал от туберкулеза. Он захворал еще той голодной зимой 1941-42 годов, и ему становилось все ужаснее и ужаснее. Погибал он в самом прямом смысле — практически не вставал с кровати, ничего не ел, его уже никогда не оставляли 1-го. Но в один прекрасный момент маме, Нине Федоровне, пригодилось уйти по делам на полчаса. Она вышла во двор и позвала кого-либо из мальчиков:

— Посиди с Юркой полчасика, я стремительно вернусь.

(Не знаю точно, как звали того мальчишку, пусть будет условно Петька)

Петьке совершенно не хотелось в таковой красивый вешний денек посиживать с Юркой. Заняться нечем, побеседовать толком нереально — Юрка гласил с трудом и практически всегда лежал с закрытыми очами. Ну и как гласить с человеком, когда ты знаешь, и он знает, что уже совершенно скоро умрет? Минут 10 Петька маялся, преувеличенно бодро болтал о всякой ереси, позже не выдержал:

— Юрк, там пацаны в футбол играют. Я пойду, а? С тобой же ничего не будет, правда? И мать твоя на данный момент придет…

— Иди, естественно, — ответил Юрка.

— Ага, — обрадовался Петька. — Там наши все пацаны на данный момент будут, здорово. Жаль, водки нет…

(Пояснение. То, что Петька желал водки, не означает, что он был, как на данный момент молвят, социально не приспособленным ребенком. Он был обычным ребенком, просто военные малыши всегда взрослеют резвее. В Юркином классе, к примеру, все мальчишки курили, и Юрка сам курил с 11 лет, хотя и знал, что нельзя из-за заболевания. Но по другому не мог — когда куришь, не так очень охото есть…)

Юрка поразмыслил и представил, что водка может быть у соседа, того самого летчика. Его как раз не было дома, и прекрасно, по другому он бы не разрешил мальчуганам находить водку, и всей этой истории не случилось бы.

Юрка кое-как встал, и они с Петькой пошли к другу. Дверь была не заперта. В комнате у летчика все было по-военному чистоплотно и чисто — аккуратненько заправленная кровать, стопки книжек. Водки нигде не было видно. Поглядели в шкафу — нет. Юрка заглянул под кровать, и там обнаружилась-таки бутыль, в которую до половины была налита прозрачная жидкость.

— Водка! — обрадовался он, доставая бутыль и вытаскивая пробку.

Водка пахла удивительно, но во время войны ее из чего только ни гнали, так что Юрка никак не опешил. Чтоб проверить, что это конкретно водка, он сделал большой глоток и…

…согнулся напополам от боли. Прозрачная жидкость оказалась совсем не водкой. Она жутко обожгла гортань и пищевой тракт и как ножиком стукнула в желудок. Прошло минутки три, до того как Юрка, белоснежный, как полотно, смог закрыть бутылку и засунуть ее Петьке, прошептав:

— Пошли отсюда…

Петька и сам перепугался насмерть, скорей запихал бутыль на место, потащил Юрку в кровать, принес воды.

— Ты иди, — шепотом произнес ему Юрка. — А то еще для тебя влетит. Со мной нормально все, просто там мерзость какая-то была. На данный момент пройдет. И мать уже на данный момент придет.

Петька здесь же удрал. Юрка полежал еще малость, а когда огнь в горле и желудке стал послабее, ему удалось уснуть.

Позже он пробудился.

Была ночь. Горела лампа, мать посиживала около кровати.

— Мать, есть желаю, — произнес Юрка.

Тогда он даже не направил внимания на то, что мать вдруг зарыдала и так в слезах и побежала на кухню, принесла кусочек хлеба, вареную картошку, молоко. Юрке было не ранее — у него вдруг пробудился зверский аппетит, ну и обожженное гортань, к счастью, уже не так болело. Он накинулся на пищу, не зная о том, что проспал по сути больше суток, что его не могли разбудить ни тряской, ни кликом, что все уже решили, что это конец…

Поев, Юрка здесь же заснул. Пробудился — снова мрачно. Снова лампа, снова мать посиживает.

— Мать, есть желаю.

Около кровати уже стояла наготове тарелка с супом. Поел, снова заснул. Так длилось две недели. Юрка пробуждался раз в день, ел, снова засыпал, никогда даже не прогуливался в туалет — истощенный заболеванием организм переваривал все без остатка. Когда Юрка, в конце концов, пробудился совсем, оказалось, что туберкулез отступает. Почему — непонятно.

Позднее он вроде бы невзначай спросил соседа, что за бутыль стояла под кроватью. Летчик строго поглядел на него:

— А ты что, туда лазил? И не думай ее трогать! Это я купил крыс травить. Сулема, ужасный яд, хлебнешь случаем — все, уже никто не выручит…

Прошло пару лет.

Мальчишка Юрка закончил школу и уехал в Харьков, где оставалась его бабушка. От прекрасного довоенного Харькова остались груды щебня, но город стремительно отстраивался и хорошел. Юрка поступил в инженерно-строительный институт. Уже будучи студентом, он случаем услыхал от кого-либо, что сулемой народные знахари вправду вылечивают две заболевания: туберкулез и сибирскую язву. Но это можно делать только тогда, когда человек уже погибает. Если у хворого остались хоть какие-то силы, сулемой вылечивать нельзя — организм начнет сопротивляться яду и погибнет. Так что бутыль с сулемой попалась Юрке под руку вот тогда, когда была нужна…

Это само по себе умопомрачительно, но речь далее пойдет не об этом.

А вот о чем.

В то же самое время, что мальчишка Юрка в Сталинске, жила-была в поселке Сеймчан на реке Колыме девченка Галя. Ее отчим был уголовник, которого из лагеря перевели на поселение, ее мать работала уборщицей, а в семье, не считая Гали, было еще семеро малышей. Но Галя очень желала обучаться и окончила школу-интернат с медалью. Средств у ее родителей не было, но она пошла в политотдел поселка, растолковала свою ситуацию, и ей выдали 2000 рублей, чтоб она могла ехать поступать. Галя поехала в Харьков, откуда были родом ее предки, и поступила в тот же инженерно-строительный институт. Деньком она работала чертежницей, а по вечерам прогуливалась на лекции и сдавала экзамены лишь на «отлично» — таким уж она была человеком.

Но на четвертом курсе все в ее жизни сломалось и пошло не так — она захворала менингитом.

Два месяца Галя пролежала в поликлинике. Когда вышла оттуда, ей было плохо — ужаснее некуда. Одна в городке, предки — на другом краю земли, ну и чем они могут ей посодействовать? Всех вещей — небольшой чемоданчик. Средств нет, идти некуда, есть нечего, работать нет сил. Есть тетка под Харьковом, но она не воспримет, там свои мал-мала меньше, кому нездоровая племянница нужна? И голова, вот уже два месяца у нее страшно болела голова, и никак не рассеивался туман перед очами…

Подумав, Галя решила, что лучший выход — покончить с собой. Это было не самое здравое решение, но нельзя судить за него человека, который только-только перенес воспаление мозга. Она написала маме прощальное письмо и пошла находить почтовый ящик. А позже она собиралась кинуться под трамвай.

Но навстречу ей шел — так вышло — тот мальчишка, а сейчас уже студент, Юрка.

Галю он знал сильно мало — он был на дневном, она на вечернем, к тому же на курс старше, познакомились когда-то случаем в университетской команде на областном туристском слете. Но Галю Юрка вызнал и вспомнил ее имя. И что еще важнее — сходу увидел, что с ней что-то неблагополучно.

Кликнул «Привет!», подошел, стал спрашивать, как дела, вызнал, что только-только из поликлиники.

— А куда на данный момент идешь?

— Не знаю, особо и некуда.

— А пошли тогда со мной в книжный! — обрадовался Юрка. — Для тебя же все равно делать на данный момент нечего.

Галя согласилась, решив кинуться под трамвай позднее.

И они пошли в книжный. По дороге Юрка купил ей пирожок. Позже они пошли есть мороженое. Позже они пошли в кино.

А через неделю они направились подавать заявление в загс, а еще через месяц, 30 мая 1954 года, девченка Галя и мальчишка Юрка поженились. На Гале было одолженное у однокурсницы прекрасное платьице — белоснежное с темными розами, — а на свадебном столе были только картошка с селедкой, но всем гостям было очень забавно.

Позже случилось еще много чего. Они окончили институт, уехали работать в Сибирь, Галя забрала к для себя родителей. Юрка был не очень рад тестю-алкоголику, но, все же, много работал, чтоб поднять на ноги Галиных братьев и сестер и посодействовать им получить образование. А у него с Галей тоже родились малыши — мальчишка Саша и мальчишка Митя. Позже Галя перенесла рецидив менингита и пару лет не вставала с постели. Все считали, что Юрка должен кинуть «инвалидку», но он не бросил. А позже они переехали на Украину, Галя там поновой научилась ходить, у нее появились сад и огород — и родилась девченка Ярослава.

А позже их малыши выросли, женились, у их родились свои малыши. Девченка Галя и мальчишка Юрка стали дедушкой и бабушкой, у их было 5 внучек и одна правнучка. Они жили длительно, хотя и не всегда счастливо, и прожили совместно 42 года, пока погибель не разлучила их.

Вот такая длинноватая история. А началась она совершенно не романтично — с того, что в один прекрасный момент весной 1944 года один комиссованный летчик пошел на рынок, чтоб приобрести яд для травли крыс…

 Posted by at 23:24